– Возьми собаку, настоящая овчарка. Не отдал бы, да сам понимаешь: город, квартира на пятом этаже. А тут еще неприятность. Жена выводила собаку на прогулку, сосед шёл мимо и поднял руку. Джек это воспринял как угрозу хозяйке, ну и цапнул его за кисть. А у тебя деревня, двор, хорошая собака не помешает.
Юрия и не надо было уговаривать. Такого красавца-кобеля на селе точно ни у кого не было. Только вот как к нему подступиться. Он с хозяина глаз не сводит. Чует собачья душа, что-то тут не так. Долгие проводы — лишние слёзы. Проводили Джека в сарай, закрыли. И такой невыносимо-тоскливый плач устремился вслед убегающему хозяину, что тому словно ноги спутали: заспотыкался на каждом шагу. Юрий присел на корточки. «Ну, чего ты, успокойся. Всё будет хорошо», – уговаривал он пса через дверную щель. Посидеть бы с ним подольше, но дела не дают. Ушёл хозяин на работу. А когда вечером вернулся, увидел всё семейство, жену и двух сыновей, сиротливо прикорнувших на крыльце:
– Что случилось?
– Теперь в доме у нас собака будет жить, а мы уж как-нибудь здесь, – съехидничала жена.
Оказывается, Джек подкопал под дверью сарая и прямиком в дом. А жена с ребятишками шеметом оттуда, дверь закрыли, чтобы не выскочил, и сидят вот, хозяина дожидаются. Юрий зябко повёл плечами. Боязно в дом заходить, но стыдно перед сыновьями робеть. Шагнул за порог. Через некоторое время выскочил обезумевший кот, за ним Джек. Юрий пытался остановить его, схватив за ошейник и упираясь ногами. Тамара проскользнула с детьми в открытую дверь и загремела засовом: «Разбирайся сам со своей животиной!»
Построили Джеку просторную конуру, привязали. Всё как подобает деревенскому псу. Только не от мира сего он был. Рвался с привязи, отворачивался от еды и глаз с ворот не спускал. Ждал. Но к службе приступил сразу — мышь не прошмыгнёт. Ночами пытался излить свою тоску воем — новый хозяин тут же пресёк эту попытку. Но выплакаться-то надо. Джек ложился, закрывал морду лапами и стонал. Ребятишки ходили с ним на речку, вели на поводке. Но люди так боялись его устрашающего вида, что разбегались и ругали мальчишек: «Куда этого зверя тащите!» Лишили Джека и этого удовольствия, прогуляться до речки. И как он не умолял взять его с собой: следил неотрывно, нетерпеливо повизгивал, дети были неумолимы. Хлопала калитка – и он оставался один. Осень принесла Джеку новые мучения. Он не переносил холод. Его била крупная дрожь. Как не утепляли конуру — не помогало. Привязали около омёта сена на заднем дворе. Обычные дворняжки зарывались в солому и в ус не дули. Этот же аристократ лежал около, но последовать их примеру не мог или не умел. Хозяйка нашла старую детскую куртку, отрезала рукава, просунула в них лапы Джека, застегнула одёжку на все пуговицы. И это не спасало от холода. Куда его девать? В сарае живность шарахалась от него, а он от них. Джек заболел. Лежал безвольно, закрыв глаза. Сделали ему нору в сене, затащили туда. Он больше не сопротивлялся. Поили из бутылки лекарствами, бульоном. Глотал нехотя. «К смерти приготовился», – вздыхала хозяйка. Но нет. Потихоньку выкарабкался. Был такой тощий и облезлый, что его уже никто не боялся. После болезни Джека словно подменили. С него сошла гордыня. Участливо обнюхивал дворовых деревенских собак. Они поначалу топорщились и шарахались от него. Потом приняли в свою компанию. На кошек, гусей, телят смотрел с интересом и уже не кидался с оглушительным лаем как раньше. Однажды неожиданно начавшийся дождь заставил клушку с цыплятами искать укрытия. Всем семейством забились они в собачью конуру. Подбежавший Джек с недоумением заглядывал в свою будку. Потом отошёл под навес дома и оттуда наблюдал за нежданными гостями. Видя его миролюбие, хозяин всё чаще оставлял его без привязи. Пёс обошёл все уголки двора, старательно вынюхивая пространство. Любопытство повело его за ворота. Видя страх проходивших людей, он ложился, прижимал уши, миролюбиво мотал хвостом, полз на брюхе — всем своим видом показывая своё дружеское расположение. Иногда ему перепадало что-нибудь вкусненькое: печенье, кусочек булочки. Он с благодарностью принимал гостинцы. Осторожно подходил, слушал, что ему говорили, аккуратно брал кусочек и уходил. В следующий раз уже приветствовал своего знакомого негромким дружеским лаем. Джек привыкал к открытой размеренной деревенской жизни. Но тут ненароком занесло его бывшего хозяина. Пса словно вывернуло наизнанку. Весь мир, вся его жизнь были брошены к ногам этого человека. Он не видел и не слышал никого кроме объявившегося хозяина. Ни к себе, ни к нему никого не подпускал — злобно рычал. За ним переступил святая святых — порог дома. Гость уже понял неуместность своего визита, хотя ему льстила преданность Джека. Но забирать его он не собирался. Джек подошёл к машине. Все его мышцы были так напряжены, что по ним волнами проходила дрожь. Дверь захлопнулась. Хозяин уехал. В изнеможении Джек опустился в пыльную колею. Как не звали его, он даже не поднял головы. Хотели увести силой — зарычал. Отступились: «Пусть отойдёт». Ночью Джек пропал. Говорят, видели, как он брёл в сторону леса, наверное умирать. Собаки не умеют двум богам служить.
Тамара Ясакова.
Фото из открытых источников.
